Госсовет Татарстана предложил,а правительство поддержало законопроект,согласно которому эмигрантов можно будет штрафовать по административным статьям — тем,что возникли во время войны.

Дискредитация,судя по правоприменительной практике,так разнообразна,что уголовных составов хватит на всех уехавших

Филиппензо

Это статьизадискредитацию армии,заоскорбление президента ичиновников,запризывы ковведению новых санкций против России— завсе то,отчего мыуехали,потому что вгробу мывидали жизнь под всеми этими идиотскими запретами.

Однакоже российское государство будтобы всерьез внаш отъезд неверит,продолжает штамповать законы,которым,поего мнению,мыдолжны подчиняться вЛитве,Америке,Австралии— иневидит,какже оно похоже нажалкого куколда,который,разведясь сженой,все еще пишет ейвсоциальных сетях,какой именно длины она должна носить юбки,скакими подружками неимеет права общаться икаких любовников неимеет права заводить.

Дедуль,окстись!

Даона иушла-то оттебя,потому что задолбалась прислушиваться ктвоим запретам. Слышь,государство российское,мызнаешь почему выбрались из-под твоей юрисдикции? Анежелаем почитать потому что жестокого упыря,незаконно прибравшего власть,как легитимного главу государства,нежелаем быть вежливыми счиновничьим ворьем,нежелаем воздавать воинские почести вооруженному сброду,который незащищает соотечественников,атерзает соседей.

Ногосударство российское всерьез внаш отъезд неверит,как помещик впозапрошлом веке про беглого крестьянина неверил,что это больше неего крестьянин. Надеялся,что поймают беглеца,приведут хозяину под розги или сам беглец неприкаянный придет (пустьбы даже ипод розги),убедившись нагорьком опыте,что нигде нету ему места,кроме родной клетки.

Доконца XVI века вРоссии,говорят,был Юрьев день,единственный день вгоду,когда можно было легально сменить своего владельца,перейти отодного помещика кдругому. Нотеперь,вXXI веке,нету Юрьева дня,когда можно былобы легально сменить гражданство— процедура эта занимает годы итем дает надежду государству российскому,что мыприползем,нигде вмире ненайдя себе приюта.

Вот тогда-то ивзыщутся снас все штрафы заоскорбление величества иего армии. Вот тогда-то оно нас инакажет уголовным наказанием.

Говорят еще,что чутьли недоXIX века были наЗемле места,достижение которых делало человека свободным автоматически. Уевропейцев Нассау,уамериканцев Запад,урусскихДон. СДона,выдачи небыло. Добежал доДона исвободен,вот тебе целинная степь— паши. Нонет больше наЗемле никакого места,достижение которого автоматически делалобы человека независимым. Нет никакого Дона. Авместах,где обретаемся мытеперь,права наши птичьи,виды нажительство наши временные,банковские счета наши могут быть закрыты содня надень без объяснения причин,тоесть все насвете государства продолжают какбы признавать нашу принадлежность государству российскому итем делают небессмысленными российские законы,позволяющие штрафовать нас заоскорбление российского тирана иего армии.

Ивсего сто лет назад,говорят— даинеговорят,авидел этот документ ясвоими глазами,— был нансеновский паспорт,бумага,недающая обладателю еепочти никаких прав,ноподтверждающая его безусловный разрыв сроссийским советским людоедским государством. Ксожалению,нет теперь инансеновского паспорта. Иэто обстоятельство позволяет жестокому российскому государственному куколду считать беглых нас досих пор своими крепостными ивыдумывать для нас наказания.

Иэти драконовские законы небессмысленны,весь мир ихнебессмысленность исподволь признает.

Еслибы вморе,укоторого ятеперь живу,попаласьбы мне золотая рыбка,топопросилбы яунее три чуда— Юрьев день,когда можно легально менять подданство,теплую реку Дон,сберегов которой нету выдачи,инансеновский паспорт,признаваемый хотябы десятком приличных стран.