С конца мая по начало июля 2025 года происходило нечто невозможное в современной российской жизни элит,пишет экономист Юрий Данилов: от очень многих их представителей почти синхронно прозвучали тезисы фактически о необходимости корректировки экономического (по крайней мере) курса. В значительной мере эти тезисы исходят из предположения,что у государства заканчиваются финансовые ресурсы.
Михаил Мишустин (в центре) едва ли что-то сможет придумать,чтобы и военное производство сохранить,и инфляцию не разогнать,и в рецессию не впасть
Правительство России
Перепечатка. Опубликовано на сайте автора.
Наиболее острым было выступление председателя комитета Госдумы побюджету иналогам Андрея Макарова назавтраке Сбербанка наПетербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ-2025),которое Ксения Собчак охарактеризовала как «крамолу».
Макаров восновном говорил окатастрофе счастными инвестициями: решением Конституционного суда фактически отменены сроки исковой давности посделкам приватизации,что кардинально ослабило вцелом институт частной собственности вРоссии,ипоэтому бизнес уже даже невспоминает обинвестиционном климате иинститутах— покачеству которых Россия занимает,поданным Макарова,126-е место вмире из130. Взавершение онпредупредил,что из-за сокращения частных инвестиций угосударства денег может нехватить,завуалировано проведя параллель между сегодняшней ситуацией икрахом СССР. Собчак нашла точное слово: крамола! —обэтом свидетельствовали испуганные лица присутствующих,анаиболее явно испуг проступал налицах людей,понимающих справедливость сказанного,президента ипредседателя правления ПАО «Сбербанк» Германа Грефа,председателя комитета Госдумы пофинансовому рынку Анатолия Аксакова идр.
Председательница Центрального Банка Эльвира Набиуллина вноябре 2022 года делала упор на«глубокой структурной трансформации» российской экономики,которая продлится несколько лет,ипредполагала,что ЦБв2025 году вернется кнейтральному диапазону ключевой ставки в5–6% годовых. Летом 2025 года главной проблемой российской экономики она видит ограниченность ресурсов: «нам надо понимать,что многие из… ресурсов действительно исчерпаны». Перечисленные Набиуллиной ресурсы (рабочая сила; незадействованные производственные мощности; накопленные ресурсы Фонда национального благосостояния (ФНБ); запас капитала банковской системы),действительно,стали дефицитными.
Почасти изних это видно сразу,поодной буквально цифре (уровень безработицы снизился до2,2%),либо при простейшем сопоставлении (размер ликвидных активов ФНБ сократился до3,95трлн. рублей,что соответствует 104% законодательно утвержденного размера дефицита федерального бюджета на2025 год,ноуже меньше,чем реально накопленный за7 месяцев 2025 года дефицит),подругим требуются комментарии Банка России (загрузка мощностейуменьшилась из-за жесткой денежно-кредитной политики,нопродолжает находиться около максимумов 2023–2024гг.; достаточность капитала банков приближается ккритическим значениям).
Бюджетные проблемы стали настолько остры,что даже директор Института народнохозяйственного прогнозирования Александр Широв,традиционно призывавший кускорению темпов экономического роста до4-5% вгод (засчет внутреннего спроса,технологических инноваций иструктурной перестройки экономики при активном государственном стимулировании),пришел квыводу онеобходимости «консолидации бюджета». Ввыступлении напленарном заседании Совета федерации 21мая 2025 года онсказал: «Бюджетный импульс,приведший кускорению роста в2023–2024гг.,исчерпан,инужно переходить кновой модели экономики. Ключевая проблема состоит втом,что уровень бюджетных расходов является рекордным,идальнейший ихрост невозможен. Бюджетная консолидация становится необходимой».
Исходя издокументов Минфина РФ,консолидация бюджета— комплекс мер,направленных наснижение бюджетного дефицита,стабилизацию государственного долга иобеспечение долгосрочной финансовой устойчивости бюджетной системы.
Показательная смена акцентов произошла ивпозиции заместителя генерального директора (нофактически единоличного руководителя) близкого круководству страны Центра макроэкономического анализа икраткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Дмитрия Белоусова,брата министра обороны. Онтрадиционно был одним изнаиболее активных пропагандистов импортозамещения итехнологического суверенитета,фактически автаркии. Как минимум ссередины 2022 года его выступления сводились восновном ктезису онеобходимости опоры насобственные силы врешении двуединой задачи: заместить импорт,параллельно развивая собственные технологии. Носегодня акценты кардинально сместились,сегодня ионпризнает: «Автаркия неработает».
Врядли все эти выступления были согласованы,подозревать высших чиновников иэкспертов нынешней России вспособности кколлективным действиям неприходится. Просто всем становится понятно,что скоро может наступить катастрофа.
Можно накакое-то время утопить впол педаль газа и,необращая внимания наплохую дорогу иотваливающиеся детали,нестись вплохо освещенное будущее. Ноуже почти все,кто может видеть,видят,что дорога поворачивает,ичтобы внее вписаться иневлететь вбетонную стену,нужно начинать тормозить. Даже самые явные сторонники финансового форсажа начинают менять если непозицию,тоакценты.
Есть своя логика ивтом,что начинается подготовка косеннему сражению забюджет между «технократами» и«силовиками»,новпредыдущие годы такая подготовка несопровождалась превентивными ивесьма резкими утверждениями онеобходимости корректировки курса. Видимо,уже действительно мчимся ккраю,закоторым обрыв.
Возможно,дополнительную смелось некоторым говорящим про корректировку курса могли дать проекты выступления Путина (посложившейся практике,все ключевые чиновники иэксперты участвуют вподготовке речей президента РФ). Покрайней мере,Путин 27июня говорил отом,что «6,3% ВВП России нанужды обороны— это … немало. Мызаплатили заэто инфляцией»,идаже обудущем сокращении расходов наоборону— «ивследующем году,ичерез год,инаближайшую трехлетку». После этого выступления изменение тональности ввопросах инфляции,бюджета ивоенных расходов появилось иуменее отважных придворных— например,упрезидента ВТБ Андрея Костина,призвавшего «смело говорить» отом,что военные расходы большие иименно они стимулируют инфляцию.
Носначалом публикации экономических результатов первого полугодия 2025 года стало понятно,что именно эти результаты стали основной причиной резкой активизации выступлений против наращивания бюджетных (и,следовательно,военных) расходов.
Прежде всего,очень плоха ситуация вбюджетной сфере. Это стало понятно еще после публикации результатов исполнения федерального бюджета заянварь–июнь 2025 года: его дефицит заэто время (3,69трлн руб.) почти достиг того уровня,который был законодательно определен для всего 2025 года (3,79трлн руб.). Июльские результаты указали наухудшение ситуации: наосновании опубликованных минфином РФсведений оформировании нефтегазовых доходов телеграм-канал MMI,ведущийся высококвалифицированными макроэкономистами,спрогнозировал рекордный итоговый дефицит федерального бюджета за2025 год— вразмере 8трлн рублей. Попредварительным данным Минфина РФ,накопленный за7 месяцев дефицит федерального бюджета достиг 4,88трлн рублей. Заодин июль прирост бюджетного дефицита составил гигантскую,нехарактерную для середины года величину в1,185трлн рублей. Уже сейчас говорится онеизбежной сентябрьской корректировке бюджета текущего года всторону увеличения дефицита.
Воснове намечающейся бюджетной катастрофы лежит неуемный аппетит кнаращиваю бюджетных (прежде всего военных) расходов,который впоследние месяцы дополнился сильным недобором нефтегазовых доходов. Возможно,той соломинкой,которая сломает хребет верблюду,может стать двукратное снижениеэкспорта газа «Газпромом» вЕвропу всравнении спрошлогодним кэтому моменту,нотренд изменения общего объема нефтегазовых доходов бюджета,который уже достиг минимума за5 лет,указывает наналичие еще ибольших проблем снефтью,и,возможно,эти проблемы носят фундаментальный характер (например,снижение добычи).
Ситуация вреальном секторе тоже очень плоха. Данные Росстата фиксируют пока лишь торможение: индекс промышленного производства вянваре–июне 2025 года— 101,4% всравнении спрошлогодним январем-июнем. Авот прогнозные (опережающие) индикаторы указывают непросто назамедление роста,нонасокращение производства. Индекс PMI (Purchasing Managers' Index) обрабатывающих отраслей указывает наиюльский провал (47,0 пунктов),аиндекс PMI Composite,характеризующий совокупный выпуск впромышленности иуслугах,упал до47,8 пунктов. «Спад производства усиливается»,— прокомментировали эксперты S& PGlobal.
Обновленные оценки динамики российского ВВП отМВФ смотрятся даже оптимистично: прирост в2025 году 0,9% и1% в2026 году. Нонужно учитывать,что посравнению сапрельской оценкой ожидания МВФ поРоссии были снижены рекордно среди всех ключевых стран,включенных впрогноз.
Гораздо более реалистичным смотрится прогноз близкого квласти ЦМАКП,сделанный наоснове июльской статистики,— они считают,что неизбежен вход врецессию всей экономики России в2026 году,ирецессия может оказаться затяжной.
Таким образом,сложилась крайне неприятная ситуация. Содной стороны,бюджетная политика предельно близка ккатастрофе,идальнейшее наращивание бюджетных расходов сделает эту катастрофу неизбежной. Сдругой стороны,без продолжения интенсивного бюджетного финансирования динамика всей экономики неизбежно станет отрицательной. Эта дилемма куда более неприятна для руководства страны,чем уже хорошо отрефлексированная альтернатива между прекращением экспансии государственного финансирования ивхождением экономики вдлительный период плохо контролируемой инфляции,которую хорошо препарировал Олег Вьюгин.
Строго говоря,противоречие между бюджетными проблемами ипроблемами экономического роста— более фундаментальны,чем противоречие между бюджетными проблемами ипроблемой борьбы синфляцией,соответственно,высшее руководство будет выбирать между спасением бюджета иэкономическим ростом. Нопроблема инфляции,всовокупности стеми последствиями для экономики ибюджета,которые возникли из-за борьбы сней,стала настолько острой,что сложившаяся ситуация отчасти похожа натрилемму. Сметодологической точки зрения это несовсем трилемма,аситуация,вкоторой существует выбор между альтернативными решениями поодному изтрех направлений государственной политики,влияющими надва других направления.
Итак,есть три варианта: продолжение стимулирования экономического роста интенсивными бюджетными расходами; проведение бюджетной консолидации (сокращения или хотябы стабилизации расходов); попытки воздействовать наэкономический рост смягчением денежно-кредитной политики.
Стимулирование экономического роста (точнее,препятствование снижению производства) означает ухудшение (вплоть довероятной идостаточно быстрой катастрофы) состояния бюджета инеизбежное возобновление роста инфляции.
Бюджетная «консолидация» (т.е. как минимум,резкое сокращение динамики бюджетных расходов) приведет крецессии вэкономике,нобудет наиболее эффективным инструментом борьбы синфляцией.
Борьба синфляцией посредством инструментов денежно-кредитной политики,содной стороны,вявном виде замедляет экономический рост (зачто Набиуллина подвергается резкой критике,вт.ч. состороны вице-премьера Александра Новака,Германа Грефа ипредседателя совета директоров ПАО «Северсталь» Алексея Мордашова) испособствует росту бюджетного дефицита (высокая ставка ведет кукреплению национальной валюты,что снижает доходы бюджета отэкспорта); сдругой стороны,избыточное смягчение денежно-кредитной политики вцелях стимулирования экономического роста иослабления рубля может достаточно быстро привести ксваливанию вгиперинфляцию. Ноизменение только денежно-кредитной политики,без изменения бюджетной политики,недостаточно для предотвращения кризиса.
Очевидно (иэто подтверждают активизировавшиеся выступления квалифицированных чиновников иэкспертов),что оптимальный сточки зрения исправления экономической ситуации выбор— сокращение расходов бюджета (и,бюджетного дефицита).
Однако проблема втом,что этот выбор несовпадает сполитически целесообразным (сточки зрения высшего руководства страны) выбором,который может быть сделан впользу стимулирования экономического роста— и,продолжения экспансии бюджетных расходов.
Во-первых,сокращение расходов (всложившейся ситуации— прежде всего военных расходов) противоречит экономическим интересам «силовиков» всамом широком понимании— включая нетолько армию,полицию ислужбы безопасности,ноипредставителей оборонной промышленности. Учитывая,что впоследнее десятилетие баланс сил между «технократами» и«силовиками» резко сместился впользу последних,ихнедовольство может стать крайне опасным для высшего руководства.
Во-вторых,торможение экономического роста,и тем более рецессия — крайне негативный информационный сигнал онесостоятельности проводимой политики,предельно понятный для самых широких кругов населения страны.
Возможное прекращение боевых действий вУкраине,как нистранно,может оказаться фактором,усиливающим снижение производства— как показал исторический опыт выхода извоенного кейнсианства,ончасто сопровождается снижением показателей выпуска. Пооценкам Mark Harrison,снижение ВВП СССР в1945 году поотношению кпредыдущему году составило20%. Обобщая мировой опыт выхода извоенного кейнсианства,можно заметить,что особенно сильным падение ВВП врезультате сокращения военных расходов наблюдалось втех ситуациях,когда государство непроводило (неимело возможности проводить) активного бюджетного стимулирования развития гражданских производств или неимело доступа киностранной помощи. Врядли импульс отсокращения военного производства всовременной России будет стольже сильным,ноочевидно,что она крайне ограничена ввозможностях бюджетного стимулирования гражданского производства.
В-третьих,падение производства может оказаться крайне неравномерным: более активно могут сокращаться объемы выпуска предприятий,ориентированных навыполнение гособоронзаказа. Соответственно,достаточно резко могут сократиться доходы тех групп «электората»,которые активно поддерживают «национального лидера». Можетли онэто допустить?
Анализируя мнения наиболее квалифицированных специалистов побюджету,можно сделать вывод,что ихконсенсус состоит втом,что крайне сложным,свысокой вероятностью— кризисным,станет 2026год. Июльские результаты бюджета показали,что бюджетный кризис может начаться ираньше,вконце 2025 года. Влюбом случае,экономика России близка ккризисным событиям.
Главная причина приближения ккризису— нестолько санкции,сколько упрямство лиц,принимающих вРоссии решения обюджетных расходах. Инет особых причин предполагать,что сейчас это упрямство куда-то денется. Это значит,что Россия вполне может вползти вкризис. Икак показывает реакция той части элиты,которая,всилу своей квалификации,понимает реальность,обострение бюджетных проблемам может сопровождаться внутриэлитным расколом.
2025-08-19
